А с тем, Сьюзен, что тебе по душе - здоровые морально и физически дядьки или нездоровые морально и физически дядьки.
Ненавидеть мужиков нерационально - они источник витаминов и белков! (шютка - на самом деле белков в виде шоколада и витаминов в виде винограда и яблок)
Знач, так. У меня есть тост! То есть пост. Я сплагиатила идею Лэнса, имя Лэнса и рассказ Твена. Полностью уродовать его я не стала, да не осудят меня ценители за лень.
По просьбе одного приятеля, который прислал мне письмо из американских восточных штатов, я навестил добродушного молодого болтуна Дэвида Лэнса, навел, как меня просили, справки о приятеле моего приятеля Джеймсе П. Ивэне и о результатах сообщаю ниже.
Я питаю смутное подозрение, что никакого Джеймса П. Ивэна вообще не существовало, что это миф, что мой приятель никогда не был знаком с таким персонажем и рассчитывал на то, что, когда я начну расспрашивать о нем Лэнса, он вспомнит своего богомерзкого Джима Ивэна, пустится о нем рассказывать и надоест мне до полусмерти скучнейшими воспоминаниями, столь же длинными, сколь утомительными и никому не нужными. Если такова была его цель, она увенчалась успехом. Я застал Дэвида Лэнса дремлющим у стойки в полуразвалившемся кабачке захудалого криминального района ДэдЭнд и имел случай заметить, что он тощ и небрит и что его безмятежная физиономия выражает подкупающее благодушие и простоту. Он проснулся и поздоровался со мной. Я сказал ему, что один из моих друзей поручил мне справиться о любимом товарище его детства, Джеймсе П. Ивэне, о капитане Джеймсе П. Ивэне, молодом офицере, который, по слухам, жил одно время в нашем городе, в районе ДэдЭнд. Я прибавил, что буду весьма обязан мистеру Лэнсу, если он сможет мне что-нибудь сообщить о капитане Джеймсе П. Ивэне. Дэвид Лэнс загнал меня в угол, загородил стулом, уселся на него и пошел рассказывать скучнейшую историю, которая следует ниже. Он ни разу не улыбнулся, ни разу не нахмурился, ни разу не переменил того мягко журчащего тона, на который настроился с самой первой фразы, ни разу не проявил ни малейшего волнения; весь его бесконечный рассказ был проникнут поразительной серьезностью и искренностью, и это ясно показало мне, что он не видит в этой истории ничего смешного или забавного, относится к ней вовсе не шутя и считает своих героев ловкачами самого высокого полета. Я предоставил ему рассказывать по-своему и ни разу его не прервал.
- Капитан Джеймс П... гм... капитан... Дж... Да, был тут у нас один, по имени Джим Ивэн, ночью сорок пятых суток, а может быть, и утром сорок шестых, что-то не припомню как следует, хотя вот почему я думаю, что это было ночью или утром, - помнится, штаб-квартира БГ ещё работала, когда Ивэн появился в нашем районе; во всяком случае, чудак он был порядочный: вечно хватал пистолет по поводу всего, что ни попадется на глаза, лишь бы нашелся повод, а если не находился, он сам его находил. Что угодно, лишь бы схватиться за волыну, а за ним дело не станет; все что угодно, лишь бы выхватить волыну, он на все согласен. И ему везло, необыкновенно везло, он почти всегда стрелял. Он-то был всегда наготове и поджидал только удобного случая; о чем бы ни зашла речь, Ивэн уж тут как тут и предлагает пулю в голову или пузо, как вам угодно.
Идёт патрулирование улиц - он, в конце концов, либо застрелит кучу вампиров, либо не встретит ни одного; Батори дерутся - он хватает волыну; Каинос дерутся - он хватает волыну; крысы дерутся - он хватает волыну; да чего там, сядут две летучих мыши на забор - он и тут хватает волыну: которая улетит раньше; идет ли концерт в клубе «Каинос» - он опять тут как тут и выслеживает администратора МакКинли, которого считал худшим кровопийцей в наших местах, - и, надо сказать, не зря; к тому же и наркоман этот администратор был распоследний. Да чего там, стоит ему увидеть, что вампир ползет куда-нибудь, - он сейчас же несётся следом: скоро ли вампир доползет до места, куда бы тот ни полз; и если будет настроение, он за этим вампиром пойдет хоть в Ирландию, а уж непременно дознается, куда он полз и сколько времени пробыл в дороге. Тут много найдется ребят, которые знали этого Ивэна и могут о нем порассказать. Ему было все нипочем, он готов был стрелять во что угодно - такой отчаянный. У инквизитора Голдсмита как-то завелось оборудование, долго лежало нетронутое, и уж по всему было видно, что о нём забыли; и вот как-то утром входит инквизитор, Ивэн - сейчас же к нему и опрашивает, как оборудование; тот говорит, что дело значительно продвинулось, благодарение господу за его бесконечное милосердие, - всё идет на лад, с помощью божьей оно еще будет вывезено; а Ивэн как брякнет, не подумавши: «Ну, а я ставлю два с половиной против одного, что стырят».
У этого самого Ивэна была напарница. Наши ребята звали ее «Мало не покажется», - разумеется, в шутку, на самом деле она вовсе была не так опасна и частенько приручала Джиму вампиров, хоть и не из самых терпеливых была девушка и вечно ругалась то сранью, то гадством, то собачьим дерьмом, то еще чем-нибудь. Дадут ей, бывало, двух-трёхсуточную вампирочку, а потом отбирают, но к тому моменту она, бывало, до того разойдется, что удержу нет, и ругается, и показывает кулак, и бьет кое-кого по лицу, и машет гирей и кверху, и направо, и налево, и такую, бывало, поднимет пыль и такой шум - и злится, и оскорбляет инквизитора, и фыркает, - зато всегда ухитряется оставить вампирочку при себе, хоть отбирай, хоть не отбирай.
А еще была у него щенок-вампирочка, самая обыкновенная с виду, посмотреть на неё - гроша ломаного не стоит, только на то и годна, чтобы шляться да вынюхивать, где кто плохо лежит. А как только пойдёт патруль - откуда что возьмется, совсем не тот вампир: верхние клыки выпятятся, как пароходные мачты, зубы оскалятся и заблестят, как огонь в топке. И пусть другой вампир её задирает, треплет, кусает сколько ему угодно, пусть швыряет на землю, Фанни Солха - так звали вампирочку, - Фанни Солха и ухом не поведет, да еще делает вид, будто она довольна и ничего другого не желала, а тем временем противная сторона удваивает да удваивает усилия, пока все не решат, что это крысячьи разборки и БГ не при чём; тут она сразу вцепится другому вампиру в лодыжку да так и замрет - не грызет, понимаете ли, а только вцепится и повиснет, и будет висеть хоть целый год, пока не одолеет. Ивэн всегда поспевал к этому времени и стрелял по крысам, пока не нарвался на вампира, у которого не было лодыжек, потому что их отпилило круглой пилой. Дело зашло довольно далеко, и крысы уже набежали, и Фанни Солха уже собралась вцепиться в свое любимое место, как вдруг видит, что её надули и что другой вампир, так сказать, натянул ей нос; она сначала как будто удивилась, а потом совсем приуныла и даже не пыталась одолеть того вампира, так что трепка ей досталась изрядная. Она взглянула разок на Ивэна, как будто говоря, что сердце её разбито и Джим тут сам виноват - зачем подсунул ей такого вампира, у которого лодыжек нет, даже вцепиться не во что, а в драке она только на это и рассчитывала; потом отошла, хромая, в сторонку, легла на землю и померла. Хороший был щенок, эта Фанни Солха, и составила бы себе имя, останься она жива, талантливый был вампир, настоящей закваски. Я-то это знаю, вот только ей случая не было показать себя, а не всякий поймет, что без таланта ни один вампир не смог бы так драться в подобных затруднительных обстоятельствах. Мне всегда обидно делается, как только вспомню эту её последнюю драку, и чем она кончилась.
Так вот, у этого самого Ивэна были и вампиры-крысоловы, и крысы, и инквизиторы, и всякие другие твари, видимо-невидимо, - на что бы БГ не вздумали охотиться, он все это мог поймать...
Тут Дэвид Лэнс услышал, что его зовут со двора, и встал посмотреть, кому он понадобился. Уходя, он обернулся ко мне и сказал:
- Посидите тут пока и отдохните, я только на минуту...
Но я, с вашего позволения, решил, что из дальнейшей истории предприимчивого стрелка Джима Ивэна едва ли узнаю что-нибудь о капитане Джеймсе П. Ивэне, и потому не стал дожидаться.
Отредактировано Sawalha (2007-04-11 06:51:49)